Государство вторгается в спальни к беларускам и беларусам. По следам одного послания

Выступление Лукашенко перед народом и парламентом длилось четыре с половиной часа. Наряду с неверием в успех украинского контрнаступления, отказом обсуждать политзаключённых, откровенным удовольствием от скорого обладания ядерным оружием, спикер продемонстрировал и внимание к теме социальных ролей женщин и мужчин.

Сохранение суверенитета и независимости страны Лукашенко интерпретировал через необходимость запрета пропаганды бездетности среди молодёжи, призвал «больше рожать», причём не только беларусок, но и представителей религиозных конфессий, а также без видимой причины высказался по теме ЛГБТ+.

О геях вообще и в Администрации в частности

Последняя тема вызвала наибольший интерес независимых медиа. Издания отметили заявление Лукашенко о том, что в Беларуси есть геи на самых высоких уровнях, и они «золотые люди», что Лукашенко рассказал о геях среди беларусских чиновников и охарактеризовал их работу, что поведал об отношении к геям в своей администрации. Медиа достаточно подробно осветили этот фрагмент выступления: обозначили контекст (ответ на вопрос главы Либерально-демократической партии, депутата Палаты представителей Олега Гайдукевича о традиционных ценностях), привели несколько пространных цитат в противоположность сложившейся практике замены прямой речи героя журналистским пересказом, а также акцентировали реакцию задавшего вопрос («У нас здесь все правильные люди») и аудитории («они так громко все аплодировали»), демонстрирующей полную поддержку выступающего.

Таким образом, независимые СМИ ограничились информационными заметками по теме. Они отметили использование Лукашенко некорректной («лесбиянство») и откровенно оскорбительной лексики («мерзость последняя», «извращенцы»), акцентировали его гомофобные взгляды. Тем не менее, ни одно медиа не сочло необходимым разработать тему глубже, использовать инфоповод для аналитической публикации, не обратилось к экспертам за комментариями. В результате за рамками общественного внимания остались очень важные посылы:«личное» (в том числе выбор, с кем в прямом смысле ложиться в постель) – это на самом деле «политическое», и государство планирует диктовать беларусам и беларускам, как им жить, вторгаясь в их спальни. Последнее свидетельствует о перерастании беларусского государственного авторитаризма в тоталитаризм, так как стремление контролировать личную жизнь граждан – отличительная характеристика тоталитарного государства.

За рамками общественного внимания остался аспект, связанный с более толерантным отношением Лукашенко к женской гомосексуальности и приписыванием ей социальных, а не биологических причин («это мы с тобой виноваты», «недоработка мужчин»). Но это не уважение к женщинам, а привычное для Лукашенко лишение женщин субъектности: мол, они лесбиянки не потому, что такими родились или сделали такой выбор, а потому что «недоработали мужчины». Лукашенко подходит с разными требованиями и разной оценкой к женщинам и мужчинам, это показатель гендерного неравноправия. Полагая женщин слабыми и несамостоятельными, Лукашенко в их адрес высказывается мягче.

За сексистскими шутками скрывается психологическое насилие

Не акцентировали медиа и использование Лукашенко классического приёма пропаганды – деления на «мы» и «они». Хотя в своём насквозь противоречивом рассуждении спикер как будто не критикует и даже хвалит геев («Дай бог не геям так работать, как они», «ни одной не было отрицательной характеристики, ни одной», «вообще золотые люди», «проблем нам не создают»), одновременно он конструирует мир, состоящий из двух противоположных социальных групп. В одной из них «мы» – правильные, настоящие, достойные и т. п., это сам Лукашенко и те, кто его поддерживает. В другой – «они», геи – неправильные, искусственные, отрицательные, не такие, как «мы». В результате происходит намеренная дегуманизация представителей ЛГБТ-сообщества, используется язык вражды, за сексистскими шутками скрывается психологическое и вербальное насилие. С учётом того, что подобные действия совершает коммуникатор, обладающий  властью – символической и реальной, негативные последствия для упомянутой социальной группы, для всего общества могут быть весьма масштабными.

Безусловно, журналисты не могут глубоко разбираться во всех вопросах, в том числе касающихся представленности в СМИ ЛГБТ+, гендерного равенства или приёмов пропаганды. Однако для этого и существуют эксперты: исследователи, представители общественных организаций, активисты, которые в своих комментариях обратят внимание медиа и их аудиторий на те моменты, которые не лежат на поверхности. Наличие лишь информационных публикаций с пересказом новостного повода не даёт читателям полного представления о событии, о его последствиях и связи с другими действиями власти. В результате «стендап о геях», безусловно, привлечёт внимание публики, но лишь в качестве эмоционального триггера, демонстрирующего гомофобию Лукашенко, но не как событие, могущее иметь скорые негативные последствия, например, принятие закона «о запрете пропаганды нетрадиционных сексуальных отношений».

Желание государства определить стандарты частной жизни – это признак нарастающего тоталитаризма

Меньшее внимание в независимых СМИ (к сожалению, ожидаемо) получили идеи Лукашенко, связывающие суверенитет Беларуси с «традиционными семейными ценностями», в частности, предложением запретить пропаганду бездетности и призывом «больше рожать», высказанным в адрес не только женщин, но и священнослужителей. Последним досталось ещё и за то, что в православных храмах нет скамеек для верующих.

Медиа ожидаемо отметили данные инфоповоды («Лукашенко призвал ксендзов заводить детей», «От ядерного оружия до лавочек в церквях. Лукашенко выступил с посланием к народу»), однако мы не нашли ни одной публикации, посвящённой инициативе запретить призывы не иметь детей как условию, способствующему сохранению независимости Беларуси.

На наш взгляд, здесь есть несколько моментов, на которые следовало обратить внимание.

Во-первых, Лукашенко подменяет понятия: призывая запретить пропаганду чайлдфри, на самом деле он хочет лишить каждую женщину и каждую пару в Беларуси возможности принимать самостоятельные решения о том, как они будут строить свою жизнь, в том числе будут ли заводить детей, когда, сколько и т. д. Интерпретируя право граждан свободно и сознательно принимать решение о деторождении как попытку «ослабить государство», Лукашенко занимается манипулированием общественным мнением.

Во-вторых, желание государства определить стандарты частной жизни – это признак нарастающего тоталитаризма. Если ранее мы отмечали его в отношении гомосексуалов – сравнительно небольшой социальной группы, то здесь видим эту тенденцию в отношении всех беларусов и беларусок. Как описано в учебниках по политологии, ограничение прав и возможностей начинается с меньшинств, затем переносится на всё общество.

В-третьих, стоило обратить внимание на заявление Лукашенко о том, что «Сегодня в обществе созданы все условия, чтобы женщина могла реализовать себя как мама и как профессионал». Любая экспертка в этой области – да и многие мамы – привели бы доказательства, опровергающие данное заявление. К сожалению, беларусские женщины детородного возраста продолжают сталкиваться с огромным количеством барьеров на пути профессионального и карьерного развития, они непривлекательны для работодателей, несмотря на имеющиеся дипломы и реальные навыки, их первыми сокращают, не продвигают и в принципе не берут на работу. По поводу наличия инфраструктуры (поликлиник, детских садов, общественного транспорта, публичных мест, оборудованных всем необходимым для детей и их родителей), сети качественных и недорогих услуг для этих групп приходится только мечтать. Согласившись с Лукашенко о том, что Беларуси нужны люди, следует обратить внимание аудитории на то, что государство обязано создать условия для своих граждан, при которых те захотят иметь несколько детей и смогут реализовать свои планы.

В-четвёртых, следовало бы поразмышлять о причинах стремительного сокращения населения Беларуси, угрожающего национальному суверенитету. В самом ли деле это следствие «эгоизма молодёжи», происков геев и сторонников идеологии чайлдфри либо проводимой Лукашенко в течение почти 30 лет внутренней и внешней политики? Обеспечение безопасности, законности и правопорядка, искоренение бедности и проведение экономических реформ, консолидация нации, а не поиск внутренних врагов, неучастие ни в каких военных конфликтах, Беларусь как безъядерная зона… Список стимулирующих рождение детей факторов можно продолжать, его смысл в том, что рождаемость увеличивается, когда люди уверены в завтрашнем дне.

При наличии таких объяснений эмоциональные призывы Лукашенко «сделать стилем жизни Беларуси» «полноценную семью с двумя и более детьми», «большую, дружную, полную классическую семью» будут расшифровываться аудиторией как манипуляции, как поиск простых решений сложных проблем, свойственных популистским лидерам.

В-пятых, какая «пропаганда нетрадиционных сексуальных отношений» или бездетности существует в современной Беларуси? Её нет и никогда не было, тема ЛГБТ+ и в «мирное время» была редкой гостьей в медиа, общественных дискуссий по поводу чайлдфри не проводилось. И это тоже приём государственной пропаганды – найти слабых соперников, которые не обладают практически никакими ресурсами, обвинить их в том, с чем не справляется государство, публично демонстрировать борьбу с ними – и таким образом зарабатывать политические дивиденды.

Выводы

Обращение к экспертам и подготовка аналитических материалов помогли бы аудитории независимых медиа увидеть в словах Лукашенко о «геях» и «чайлдфри» не только сексистские шутки и кликбейтные заголовки, но и то, как спикер перекладывает проблемы государства на плечи его граждан, как ограничивает возможность выбора уже и в частной сфере, как манипулирует общественным мнением.

Подходя к инфоповодам с точки зрения деления на «важные» и «неважные» темы, не следует относить к последним всё, что связано с частной жизнью граждан. Как раз через вопросы частной жизни можно наглядно и понятно для массовой аудитории продемонстрировать характер режима, последствия сказанного руководителем государства, тренды общественного развития. Для этого нужно чаще обращаться к экспертам и эксперткам – и то, что первоначально представляется лишь поводом для привлечения внимания, оказывается важной социальной проблемой.